Смотрите видео ниже, чтобы узнать, как установить наш сайт в качестве веб-приложения на домашнем экране.
Примечание: Эта возможность может быть недоступна в некоторых браузерах.
В отношении любого материального объекта вы не можете сделать ничего более, чем просто заботиться о нём — чтобы он не пострадал и преждевременно не износился в результате ваших действий. Вам следует уважать его. Как вы уже знаете, одной из первых вещей, которые мы здесь делали, самой первой из наших тем было именно уважение к материальным объектам. Что это означает? Что именно надо уважать? Мы осознаём и признаём, что нечто имеет своё собственное право на существование. И что действие с нашей стороны обеспечивает что-то недостающее. Действительно, нам очень трудно бывает понять, что когда мы моем чашку, то создаём в результате не просто чистую чашку, но мы реально делаем нечто, что отдаёт чашке её должное — мы придаём подобающее ей место в реальном мире, именно потому, что мы способны это сделать. Если же наше внимание уходит, если мы перестаём заботиться, то мы в действительности отрицаем и отбрасываем прочь этот объект. Любую вещь, о которой мы не заботимся, мы в реальности отвергаем.
Всё это не означает, конечно, что мы должны придавать вещам какое-то ложное, неподобающее место или нам нужно ставить в такое неподобающее место самих себя. Любые подобные события, происходящие в данном месте и в данное время, эфемерны. Все они преходящи, имеют лишь кратковременный контроль над реальностью и мы не должны с ними идентифицироваться или ждать от них чего-то. Важно именно то, что сами мы придаём им. Трудно это видеть, но каждая хорошо исполненная задача, каждый акт заботы о чём-то — не только о людях, но и обо всём, с чем мы обращаемся подобающим ему образом — создаёт реальность. В отсутствии этого, любые вещи остаются лишь призрачными тенями, за которыми нет ничего реального. Хотя и сами мы находимся ровно в той же ситуации.
Я почувствовал: чтобы двигаться вперед (я верю, что прогресс в рамках человеческой жизни существует, а в рамках жизни человечества — нет), я должен заниматься литературой. Это стало моей следующей станцией — но не уверен, что конечной.
Какая станция может стать следующей?
Молчание. Фома Аквинский показал, что может следовать за текстом. Он был крупнейшим, как бы сейчас сказали, интеллектуалом Средневековья: писал удивительные по силе и красоте вещи. В какой-то момент он перестал писать. Когда его спросили, почему, он ответил: «Я видел то, перед чем все мои слова как солома». Иногда люди удостаиваются высшего знания, перед которым их слова действительно как солома. И они перестают писать или уходят в другую сферу: Толстой ушел в проповедь, Лесков перешел к назидательности, потеряв шарм рассказчика. Нужно быть готовым к молчанию.
это, кстати, одна из любимых идей Средневековья. Тогда не было ни идеи прогресса, ни идеи развития. Никому и в голову не приходило утверждать свое преимущественное право судить об истории только за счет того, что ты живешь позже. Более того, ценили близость к первоначалу. Никон, проводя реформы, спорил с Аввакумом о том, чье предание древнее: реформы смотрели назад, а не вперед.
Средневековое сознание, в отличие от сознания Нового времени, не футуристично. Сегодня все считают, что «завтра будет лучше, чем вчера». В советское время это приняло катастрофические формы: светлое будущее стало фетишизироваться, а настоящее вместе с прошлым потеряло ценность. Все бросились строить утопию (в переводе с греческого — место, которого нет). Средств для реализации этого проекта не было, поэтому его просто продавливали. Недаром в концлагере на Соловках висел лозунг: «Железной рукой загоним человечество к счастью». Это апофеоз отношения Нового времени к будущему.
Средневековье строило философию ровно наоборот. Оно считало, что высшая точка мировой истории — воплощение Иисуса Христа, и она уже пройдена. Все, что дальше, — только удаление от этой точки. Ничего похожего на восхищение будущим Средневековье не испытывало: люди не ждали от него ничего хорошего.
В Израиле вместо «если очень хочется, то можно» отчего-то стал говорить «на этом кролике я видела чешуйки!»