все-таки жесть какая с психологами и около. вот, например, архитектора-самоучку мало кто наймет. И понятно - если твой дом рухнет тебе на голову, то будет грустно. Но почему же люди так халатно относятся к собственной психике и позволяют туда лезть кому ни попадя?! Это же так же опасно, как дом на голову..
вдруг задумался о пользе лицензирования
Лицензирование, сертификация... Всё суть фильтры. Через которые должны пройти все те, кто желает осуществлять деятельность, которая может причинить вред здоровью. И всё бы ничего, только вот вопрос — а обладаем ли мы исчерпывающими знаниями и представлениями о здоровье? Психическом или физическом? И всегда ли наличие этих знаний гарантирует нам то, что вред всё-таки не будет нанесён?
Я знаком с процедурами лицензирования и образовательной, и медицинской деятельности. В обеих психологи ведут свою деятельность профессионально. Кстати, в последних изменениях к закону об образовании можно искать стимулы к лицензированию деятельности психологов — в прочем, ни сообщество, ни чиновники, насколько мне известно, в эту сторону пока не смотрят. Первыми посмотрят скорее всего чиновники, когда захотят состричь лавэ. Потому что фактически институт лицензирования выродился в оплату разрешения на осуществление деятельности. Нет, конечно, есть некий минимальный набор технических требований, которые, тем не менее, тоже можно обойти. Так что вот вроде и хочется, как лучше, а выйдет, как всегда.
Психология, стоящая вне педагогической и вне клинической деятельности, становится философией, а занятия у психолога — это развитие собственной философии клиента. Либо занятия сводятся к освоению каких-то навыков (андрагогика), либо к психотерапии (клиническое направление). Для лицензирования первой всё готово законодательно, осталось только правоприменительную практику начать — но под силу ли это чиновникам? Вторая же итак лицензируется, только там слишком жесткие требования, и услуги такого психолога-психотерапевта, во-первых, резко возрастут в цене для покрытия расходов на поддержание соответствия условиям лицензирования, во-вторых, поставят психологический же барьер для клиентов, которые может и осознают частично, что с ними не всё в порядке, но не готовые воспринимать занятия с психологом как лечение или коррекцию. Когда же выбирается третий путь — философский — то тут вопрос лицензирования теряет смысл, потому что все мы умираем, а значит невозможно однозначно установить, является ли причиной смерти философия или сама жизнь.
Не лицензирование требуется психологии и психологам, а здоровая саморефлексия, потому что всё уже давно разведено по углам, процедуры лицензирования имеются, осталось только самоопределиться. Но как — ведь это так сложно? Для этого психологу нужен психолог, а ему — другой психолог, и так — до бесконечности.