Олег Сулькин: Ваш первый фильм «Я убил свою маму», показанный в Канне, вы сняли в 20 лет. Вы так молоды, но все три ваших фильма показывались в Канне и получили по большей части позитивные рецензии. Считаете ли вы, что вам повезло?
Ксавье Долан: Везение здесь не при чем. Я очень много работал. Никто не хотел продюсировать мой дебют. Мне пришлось вложить в проект все свои деньги и остаться без гроша на целый год. Когда меня впервые пригласили в Канн, я воспринял это как заслуженную награду, как хороший старт, как новый этап жизни. Везение? Нет.
О.С.: Вы решили снимать вторую картину, «Воображаемая любовь», на волне успеха дебюта?
К.Д.: Нет, не на волне успеха. Меня заразила атмосфера съемочной площадки, адреналин, который она впрыскивает в твою кровь. Это как сильнодействующий наркотик.
О.С.: Во всех ваших проектах вы и сценарист, и режиссер, и продюсер, и монтажер, и художник по костюмам. Любите все держать под контролем? А, может, делаете это в целях экономии?
К.Д.: Нет, не в целях экономии. Я хочу быть уверен, что фильм получится именно таким, каким я его задумал, каким он визуализировался в моем воображении. Я вижу фильм, когда пишу сценарий. Я люблю все, что делаю, люблю монтировать, люблю придумывать костюмы.
Кроме того, лучше все делать самому, чем объяснять кому-то другому, преодолевать чье-то сопротивление или непонимание. Я вовсе не control freak, я просто считаю, что режиссура предполагает стремление к совершенству, к максимальному воплощению замысла. Изображение, звук, музыка, костюмы, построение кадра – все имеет значение.
О.С.: Но разве не оптимальней собрать вокруг себя команду людей, кому вы, как режиссер, могли бы доверять?
К.Д.: У меня есть такая команда – оператор, художник-постановщик, звуковики и другие ребята. Мы все прекрасно понимаем друг друга.
фрагмент
интервью
